Четыре года назад в Украине произошел государственный переворот, правда, среди украинской элиты и нацистко-националистических социальных групп, данное событие принято называть революцией достоинства. Но, как говориться, это дело вкуса, главное, что для миллионов граждан, это стало трагедией, в рамках общенационального бедствия. Так, как произошёл раскол общества, и началась гражданская война.
Давайте рассмотрим эту национальную украинскую трагедию, с точки зрения рядового российского обывателя. Вспоминаем, что первый этап, начался, когда из Донецкой и Луганской областей, массово пошли потоки людей в Ростовскую область, которая просто задохнулась от такого мощного наплыва народа. Много людей из Украины, потянулись в Краснодарский край.
Вполне очевидно, что Правительству совместно с региональными властями пришлось принимать экстренные меры, по обеспечению хотя бы приемлемых нормальных условий проживания. Мы помним, что для этого приспосабливались летние базы отдыха, потом МЧС пришлось организовывать палаточные лагеря. Потом пришлось отправлять людей по всем регионам: до самого Дальнего востока.
Сколько сейчас, живет у нас украинцев доподлинно неизвестно, вот давайте попробуем как-то понять. Так всю большую массу украинских мигрантов можно разделить на три группы:
— рабочие мигранты;
— беженцы из регионов военных действий;
— политические эмигранты.
Первая группа, естественно, самая большая. Для ее приема и оформления разработана неплохая технологическая схема, когда лица, обратившиеся в единый центр по рабочей миграции (в Москве в Сахарово) довольно быстро и без особых трудностей получают патент, необходимый для того, чтобы законно работать. И количество иностранных рабочих, получающих патент, об этом свидетельствует. Согласно официальной статистике за 10 месяцев этого года начала года по 30 сентября ММЦ было оформлено 369 128 патентов. По НДФЛ за патенты в бюджет Москвы поступило 7,111 млрд. рублей, что в 3,5 раза больше, чем за аналогичный период прошлого года.
Конечно, граждан Украины из этого числа менее половины. Но и в такой рабочей схеме есть немало труднопреодолимых барьеров. Казалось бы, что может быть проще – сдаешь документы, там же тестируешься по русскому языку, оплачиваешь – и легализация есть. Но, во-первых, это удовольствие стоит очень недешево. Оплата копий документов, сертификата по медицине, русскому языку и пошлина обходятся в сумму примерно 20 тысяч. К этому добавляется ежемесячная стоимость патента в 4 тысячи рублей. Для мигрантов из Украины это немалые деньги.
Между тем одной из самых больших проблем является требование регистрации по месту проживания. Немного существует квартирных хозяев, готовых ее предоставить, а борьба с «резиновыми» квартирами привела к очень сильному удорожанию этой услуги.
Вторая группа менее многочисленная, но, более проблемная – это беженцы. И, опять же, общественность в России была введена в заблуждение относительно размеров этого явления и нагрузки на российский бюджет. Писали о вале в 2-4 млн. человек, приводили устрашающие прогнозы о вытесненных со своих рабочих мест гражданах России, о капризных и требовательных мигрантах о том, что им платят 800 рублей в день и прочие страшилки, призванные настроить граждан России против миграции беженцев. Все это оказалось полной неправдой.
Между тем, к сожалению, до настоящего времени нет данных государственной статистики о количестве рабочих мигрантов, беженцев из регионов военных действий, политических эмигрантов пока нет. Косвенно о реальном количестве беженцев, содержание которых легло на российский бюджет, говорит цифра, опубликованная совсем недавно в сентябре Следственным комитетом. СК оценивает общие затраты на содержание всех беженцев всеми субъектами федерации на основании данных, поданных этими субъектами, в 4 млрд. рублей.
Вместе с тем вполне очевидно, что трудностей в рамках крохотных квот на выдачу разрешений на временное проживание этот вид легализации получить практически невозможно. Для примера, общее число квот по всей России составляет 181 тысячу. Вне квоты нельзя получить разрешение на проживание ни брата у сестры, ни племянника у тетки, ни внука у бабушки. Признаются только связь дети-родители и муж-жена. По данным ФМС в 2016 году в Москве по квоте получили РВП менее 1000 человек, а вне квоты —10 тыс. человек.
Между тем статус беженца или временное убежище. Казалось бы, этот статус не очень трудно получить, подав заявление в местное ФМС, и он дает право на работу. Причем, статус беженца получить нелегко, поскольку он дает право на социальные гарантии, и для его получения недостаточно выехать из разбомбленного дома в станице Луганской. А статус временного убежища получить легче.
Но, во-первых, даже для получения этого статуса необходима регистрация по месту жительства. Откуда такая может быть у беженца, который по определению не имеет крыши над головой? Как я уже указывал, общая вместимость пунктов временного проживания в десяток раз меньше, чем реальное число беженцев, и те живут у родственников, друзей и знакомых. Конечно, хорошо, что, если родственники, которые готовы дать эту регистрацию. Но тут сразу встает вопрос о том, что далеко не во всех регионах вообще дают этот статус. Иначе говоря, проблем целый вагон и маленькая тележка. Об этом много написано.
Однако, с моей точки зрения, без внимания, остается не рассмотренным такой аспект, как-то: желание самих рабочих мигрантов, беженцев из регионов военных действий и политических эмигрантов успешно адаптироваться, а затем социализироваться в нашем обществе. Мне представляется, что однозначного ответа на этот вопрос нет. Так, исходя из собранной мной информации из имеющихся открытых источников, а так же из мнения моего социального окружения, полагаю, что всех вынужденных переселенцев из Украины можно условно разделить на две категории. Так первая категория – это лица, имеющие стойку мотивацию на получения российского гражданства. В качестве примера, широко рекламированного по центральным телевизионным каналам в 2014 году, семья из Донецкой области переехала в Самарскую область, муж устроился водителем скорой помощи, а жена фельдшером туда же и дети без проблем стали обучатся в школе. Администрация выделила дом, он был пустующим. Но им удалось его обжить. Короче, всё сложилось.
Однако сложнее тем, кому повезло гораздо меньше. Так немало примеров, когда многие приехали в регионы Сибири и Дальнего Востока поздней осенью, прямо к началу зимы. У них не получилось получить благоустроенное жильё в городе, им пришлось ехать в деревню, их заселили в пустующие, давно не обжитые дома. Конечно, хорошо, если муниципальная администрация смогла конструктивно помочь как-то устроить быт.
Вместе с тем, есть факты, свидельствующие о том, что много жителей Украины, уехали в Россию, чтобы уклониться от призыва в вооруженные силы и не попасть в, так называемую, антитерростическую операцию. При этом у них целеполагания относительно будущей жизни. Они регистрируются в органах социальной защиты, но трудоустраиваться не собираются. Впрочем, причин много, там очень опасная и непредсказуемая обстановка – это очевидно. При этом, конечно не все, в основном молодёжь, кому ещё нет 30ти, работать-то не хотят. Данная категория людей, уж европейских взглядов. Они думают, что Россия – это Европа, в том смысле, как в Германии или в Великобритании, где можно всю жизнь не работать и жить на социальные пособия. С моей точки зрения – это иждивенчество, за которое в советское время наступала уголовная ответственность. Понятно, что сейчас другое время.
Вполне очевидно, что в рамках одной статьи невозможно рассмотреть все аспекты такой многоаспектной темы. Я понимаю, почему люди вынуждены не по своей воле покинуть свою Родину, где они прожили всю жизнь, многие из них далеко не молодого возраста. При этом, понятно жизнь в новых климатических условиях не позволяет вести комфортную жизнь. Исходя из анализа, своего ближайшего окружения, понимаю, что в Сибири нужно больше работать, чтобы вырастить один урожай, который может быть не очень высоким, в сравнении с украинским. Ещё почему-то у них сформировалось мнение, что люди в России живут гораздо лучше, чем они, уж сильно разочаровались в зарплатах, рассчитывали получать тысяч 60.
Самое страшное для народа Украины то, что благодаря бездарности истеблишмента, с моей точки зрения, нет ни каких перспектив выхода, из сегодняшнего, постоянно углубляющегося кризиса.